Неточные совпадения
Да, Верочка так; ну, а он?
Дикарь он, судя по словам Феди, и
голова его набита книгами да анатомическими препаратами, составляющими самую милую приятность, самую сладостнейшую пищу души для хорошего медицинского студента. Или Федя наврал на него?
Растрепанная и всклоченная
голова Препотенского, его потное, захватанное красным кирпичом лицо, испуганные глаза и длинная полураздетая фигура, нагруженная человеческими костями, а с пояса засыпанная мелким тертым кирпичом, издали совсем как будто залитая кровью, делала его скорее похожим на людоеда-дикаря, чем на человека, который занимается делом просвещения.
— Полисмен Гопкинс, судя даже по газетам, первый ударил его по
голове клобом… Считаете вы его
дикарем?
В его
голове мелькал уже план целой заметки: «Известно, что наш город, величайший в мире, привлекает к себе пришельцев из отдаленнейших частей света. На днях мы имели случай наблюдать, как один из этих
дикарей…»
Говорили мне также, что у одного племени
дикарей существует такой милый обычай: мужчина, перед тем как сорвать цветы удовольствия, бьет женщину дубиной по
голове.
Представьте себе, этот мерр-завец из толпы
дикарей, напавших на нас,
голыми руками индийского раджу выхватил как щенка и на шлюпку притащил.
Мне никогда не входило в
голову, чтоб этот
дикарь согласился выйти на сцену.
Герман Верман был небольшой, очень коренастый старик, с угловатою
головою и густыми черными, с проседью, волосами, которые все называли дикими и по которым Ида Ивановна самого Вермана прозвала Соважем. [
Дикарем (франц.)] Соваж был старик честнейший и добрейший, хороший мастер и хороший пьяница. По наружности он более был похож на француза, чем на немца, а по нраву на англичанина; но в существе он был все-таки немец, и самый строгий немец.
Я долго смотрел на безмолвного Германа, — и представьте себе, о чем размышлял я? Маня, вся только что разыгравшаяся сцена, все это улетело из моей
головы, а я с непостижимейшим спокойствием вспомнил о том коренастом, малорослом германском
дикаре, который в венском музее стоит перед долговязым римлянином, и мне становилось понятно, как этот коренастый
дикарь мог побить и выгнать рослого, в шлем и латы закованного потомка Германика и Агриппины.
— Постой, Гришутка, постой, сейчас, — отозвался Арбузов, по-прежнему слыша и не понимая мальчишки, и вдруг поймал забытое слово: «Бумеранг». Бумеранг — это такая изогнутая, смешная деревяшка, которую в цирке на Монмартре бросали какие-то черные
дикари, маленькие,
голые, ловкие и мускулистые человечки. И тотчас же, точно освободившись от пут, внимание Арбузова перенеслось на слова мальчишки, все еще звучавшие в памяти.
Петра Солноворота [Июня 12-го.] — конец весны, начало лету. Своротило солнышко на зиму, красно лето на жары пошло. Останные посевы гречихи покончены, на самых запоздалых капустниках рассада посажена, на последнюю рассадину горшок опрокинут,
дикарь [Гранитный камень. В лесах за Волгой немало таких гранитных валунов.] навален и белый плат разостлан с приговорами: «Уродись ты, капуста,
гола горшком, туга камешком, бела полотняным платком».
подсказал моей памяти старый Виргилий, — и я поклонился у изголовья моего
дикаря лицом донизу, и, став на колени, благословил его, и, покрыв его мерзлую
голову своею полою, спал с ним рядом так, как бы я спал, обнявшись с пустынным ангелом.
Мне еще не верилось, что я потерял своего Кириака, и я привстал из саней и хотел позвать его, но меня в то же мгновение и сразу же задушило, точно как заткнуло всего этою ледяною пылью, и я повалился в снег, причем довольно больно ударился
головой о санную грядку. Подняться у меня не было никаких сил, да и мой
дикарь мне не дал бы этого сделать. Он придержал меня и говорит...